С. Баньковская. Роберт Парк

Из книги "Современная американская социология", М., 1994.

Становление, институционализация и развитие социологии в Соединенных Штатах на рубеже веков связаны прежде всего с Чикагской школой социологии. Ее центральной фигурой с полным основанием считается Роберт Эзра Парк. Правда, не он был основателем социологического факультета в Чикаго (это заслуга А. Смолла и У. Томаса), но именно ему этот университет обязан появлением еще одной из многочисленных своих школ в области социальных наук - социологической.

Ни одному изизвестных американских социологов до Парка не удалось создать своей социологической школы, способной развиваться и оказывать идейное влияние на протяжение многих десятилетий.

Для появления собственно «школы» в науке необходимы не только новый взгляд на социальную реальность (новая парадигма), но и идейный вдохновитель, интеллектуальный лидер, способный собрать вокруг этой парадигмы единомышленников, организовать их работу, соединить теоретизирование с фактическим материалом в единой исследовательской программе. И до Р. Парка американская социология знавала оригинальных теоретиков (Л. Уорд, У. Самнер, Ф. Гиддингс, Э. Росс, Ч. Кули и А. Смолл), но ни одному из них не удалось создать своей социологической школы, способной развиваться и оказывать идейное влияние на протяжение десятилетий, воспитать многочисленных учеников. В этом смысле Р. Парк был основоположником первой американской социологической школы, продвинувшим «фронтир» социологии на Средний Запад и закрепившим за Чикагским университетом роль социологического центра вплоть до 1930 г. Как это и бывает свойственно «пионерам», Р. Парк был, несомненно, человеком незаурядным, беспокойным, предприимчивым, постоянно ищущим и даже романтичным.

Р. Э. Парк родился 14 февраля 1864 г. в графстве Люцерн, штат Пенсильвания. Первые восемнадцать лет провел в провинциальном городке Ред-Уинг на берегу Миссисипи (Миннесота). Закончив среднюю школу десятым учеником в классе (из тринадцати), он не получил от отца средств на дальнейшее образование в колледже. Тогда Роберт заработал их на железной дороге и поступил в университет Миннесоты на естественный факультет. Однако через год сменил университет Миннесоты на Мичиганский и естественный факультет - на филологический, где стал изучать классические языки, а также немецкий, французский и английский. Здесь же Парк посещал лекции по логике Дж. Дьюи, оказавшего значительное влияние на социально-философские взгляды Парка.

Другим увлечением Парка в этот период стала немецкая филология (особенно Гете) в исполнении Кэлвина Томаса. По окончании университета в 1887 г. Парк стал газетным репортером (сначала в Миннеаполисе, затем в Детройте, Денвере, Нью-Йорке) и, как это и полагается всякому талантливому репортеру, написал роман («Остров очарования») и даже пьесу («Право на ложь»). Однако в 1892 г. он решил бросить репортерство и заняться бакалейным бизнесом своего отца, но по дороге к нему в Уотертаун завернул в Энн Эрбор к Дж. Дьюи, который познакомил Парка с новой идеей относительно роли прессы в развитии современного общества и с Ф. Фордом, уже заразившимся идеей принципиально новой газеты. Этот поворот предопределил, видимо, не только дальнейшие журналистские занятия Парка, но и его особый интерес к развитию социальных процессов в их связи с развитием средств массовой информации. Ф. Форд и Р. Парк попытались создать своего рода «просветительскую» газету, которая подавала бы текущие события не как фотографические снимки с реальности, но рассматривала бы их в более широком (историческом, философском, научном) контексте. Они стремились соединить возможности прессы воздействовать на общественное сознание с академическим потенциалом университетской науки. Но этот замысел им так и не удалось осуществить.

1897-1898 г. Парк провел в Гарварде, изучая философию при так называемом «Золотом дворе» - у У. Джеймса, Дж. Рейса и Дж. Сантаяны, одновременно занимаясь психологией в лаборатории Мюнстерберга. Следующие четыре года, посвященные философии, прошли в Германии: сначала в университете Фридриха Вильгельма в Берлине, где Парк прослушал свой первый и единственный систематический курс социологии у Г. Зиммеля, затем в Страсбурге, где наибольшее впечатление на него произвел В. Бичдельбанд, консультировавший Парка по теме его диссертации. К 1902 г. вслед за Виндельбандом он переехал в Гейдельбергский университет и защитил там диссертацию «Толпа и публика: методологическое и социологическое исследование».

Вернувшись из Германии, Парк два года преподавал на философском факультете в Гарварде, одновременно занимаясь редакторской работой в Ассоциации по Конголезской реформе и в воскресном выпуске Бостонской газеты. Однако все это его не удовлетворяло. «В академической атмосфере, - объяснял Парк, - я чувствовал себя больным и усталым». Он отказался от преподавания в Гарварде и, кстати говоря, от предложения А. Смолла (в 19O4 г.) преподавать социологию в Чикагском университете.

«Стремление непосредственно познавать человеческую природу вширь и вглубь» привело Парка в 1905 г. в Таскиджи (Алабама) в Институт Букера Вашингтона, негритянского общественного деятеля. Семь лет, проведенные в качестве его секретаря, дали Парку богатейший социальный материал и на всю жизнь привили интерес к проблеме расовых отношений и взаимодействия различных культур. Вместе с Вашингтоном Парк исколесил семь южных штатов, записал сотни биографий и пришел к выводу, что «изучение негров в Америке выявляет самые различные их типы и дает возможность исследовать развитие современного американского общества в целом. Негры в американской среде - это социальная лаборатория».

В 1910 г. Парк и Вашингтон посетили Европу, стремясь поднакомиться с положением беднейших классов в Европе, в центре их внимания были аграрные и национальные вопросы. За шесть недель путешествия они побывали в Англии, Дании, в Риме, Неаполе, на Сицилии, в Праге, Вене, Будапеште, Берлине, Кракове и остановились у русской границы, пересечь которую им не было разрешено.

По возвращении из Европы Парк занялся подготовкой международной конференции по негритянским проблемам, которая состоялась в 1912 г. и была знаменательна для Парка тем, что на ней он познакомился с У. Томасом - профессором социологии из Чикагского университета. Попытка У. Томаса привлечь Парка в Чикаго оказалась более удачной, чем у А. Смолла; в 1914 г. Парк уже читал свой первый курс на социологическом факультете, посвященный проблемам негров в Америке (рабство и свобода, межрасовые отношения, источники напряженности н пути разрешения межрасовых конфликтов). В 1916 г. Парк вел в Чикаго четыре курса по социологии: «Негры в Америке», «Пресса», «Толпа и публика» и «Опрос», - каждый из них был подкреплен богатейшим фактическим материалом, полученным за годы репортерской работы.

Первый курс, который читал Роберт Парк на социологическом факультете Чикагского университета, был посвящен проблемам негров в Америке.

В Чикаго для Парка начался период интенсивной исследовательской и преподавательской деятельности, основным итогом которой, помимо многочисленных научных публикаций, стало появление Чикагской школы социологии. Основными темами, которые притягивали учеников Парка, были расовые отношения и город как социальная среда. И то, и другое Парк воспринимал как «лабораторию» для изучения коллективного поведения в его различных проявлениях. В Чикаго Парк прославился не столько своими лекциями по социологии, сколько манерой общения со студентами, способностью интенсивно работать с выпускниками, готовящими диссертации, не жалея времени и сил. Ему удавалось, по свиде тельству Г. Блумера, «поднимать их на такой уровень достижений, который, как это ни парадоксально, превосходил все ожидания самого студента относительно своих способностей». Привлекая студентов к исследовательской программе, Парк умел найти каждому его специфический интерес и помогал развернуть и обсудить намеченный исследовательский план в самом широком диапазоне. Для обсуждения разнообразнейших тем, которые затем нередко становились диссертационными, Парк организовал Общество социальных исследований (1920), которое, по его замыслу, должно было «стимулировать широкий интерес и интеллектуальное сотрудничество между факультетом и студентами» в единой исследовательской программе. Это общество обеспечивало студентам контакты и с общественностью города (муниципальные власти, общественные ортанизацни и прочие приглашались для выступлений в Обществе), давая возможность расширить контекст их исследований, установить междисциплинарные связи (между факультетами). Кроме того, Общество объединяло и студентов Чикагского университета, работавших за пределами Чикаго, по всей стране, что позволяло чикагскому социологическому обществу сохранять положение доминирующего центра американской социологии на протяжении 20-ЗО-х гг.

Привычным методам работы со студентами Парк предпочитал неформальные семинары, обсуждения и даже «клубные» разговоры. «Парк, - вспоминал Э. Хьюз, - был преимущественно клубным человеком. Он не играл в карты или на бильярде, но обожал интеллектуальные беседы. Там, где он появлялся, сразу же возникал семинар. Он мог говорить на любую тему». Среди учеников, составивших школу Парка, известные американские социологи: Ф. Трэшер, Э. Янг, П. Яш, Н. Андерсен, Ч. Джонсон, Дж. Россо , Р. Маккензи, Р. Редфилд; а Э. Хьюз, Г. Блумер, С. Купи, Л. Котрелл, Э. Рейтер, Р. Фэрис, Л. Вирт н Ф. Фрезер были президентами Американского социологического общества.

Основные работы Парка (монографии, статьи, предисловия к диссертациям), написанные в Чикаго, группируются вокруг двух тем - расовые отношения и городская среда. Они служили Парку «лабораториями» для изучения предмета социологии - коллективного поведения. Поэтому целесообразно так и подразделять его основные работы: 1) о предмете социологии, социология как наука: 2) расовые отношения, межкультурное взаимодействие; 3) социология города. Общий методологический принцип (подход к изучению всех выделенных тем, социологическая парадигма) Парка, который наметился уже в ранних статьях и развивался во всех последующих работах, сформировался как социально-экологический подход (метод) в социологии и будет рассмотрен ниже как основной итог его теоретических изысканий.

По предмету социологии в 1921 г. Парк в соавторстве с Э. Берджессом издает «Введение в науку социологии», задуманное как учебник для студентов-социологов.

Итак, по предмету социологии в 1921 г. Парк в соавторстве с Э. Берджессом издает «Введение в науку социологии», задуманное как учебник для студентов-социологов. До этого в Чикаго уже был учебник социологии (первый в мире), написанный А. Смоллом и Дж. Винсентом в 1894 г. Но учебник Смолла - брошюра, представляющая в основном взгляды самого Смолла на социологическую теорию, - никак не может сравниться с внушительным томом (на 1000 страниц) Парка - Берджесса, собравшим 1951 отрывков из работ различных авторов, сгруппированных по четырнадцати основным разделам. В этом разнообразии текстов (не только по тематике, но и по жанру здесь можно встретить даже дневниковые записи) наиболее часто встречаются имена Г. Зиммеля, Ч. Кули, У. Томаса, Г. Спенсера, Ч. Дарвина, Э. Дюркгейма, Г. Тарда, Г. Лобана и самого Р. Парка. Каждый из разделов предварен введением авторов, таким образом, книга представляет собой не только антологию современной Парку социологии, но и своеобразное изложение его собственной теории. Такой «синоптический» взгляд на социологическую науку в пределах одного учебника, которой студенты за его основательность окрестили «Зеленой Библией» (книга вышла в зеленой обложке), был «не просто коллекцией текстов, но систематическим изложением» основ социологии.

В предисловии к первой главе - «Социология и социальные науки» - Парк определил социологию как науку о коллективном поведении. С этих позиций он рассматривал и ее отношение к другим социальным наукам, прежде всего к истории - праматери всех социальных наук. «В истории мы находим те конкретные факты человеческой природы и человеческого опыта, которые социология стремится объяснить. В том смысле, в каком история является конкретной наукой, социология является абстрактной наукой о человеческом опыте и человеческой природе», - считал Парк, опираясь, очевидно, на известное различение баденскими неокантианцами, своим учителем В. Виндельбандом, в частности, номотетических и идиографических наук.

Отношение же социологии к так называемым «техническим» (прикладным) социальным наукам - политике, образованию, социальной политике, экономике (бизнесу) - заключается в приложении этими науками к практике тех принципов, развернутая теоретическая разработка которых - дело социологии н психологии. Таким образом, социология занимается описанием и объяснением культурного процесса (ее интересуют установление, освоение и модификация нравов, обычаев, смыслов, значений и т.п.) и изменениями человеческой природы под воздействием этого процесса. Перспективы развития еще незрелой науки - социологии - Парк видел в ее продвижении к статусу экспериментальной науки. Однако экспериментальной не в позитивистском смысле (калькулируемость, верифицируемость, эмпиризм), но в смысле исследовательского интереса к социальному факту, гипотезе, идее, не с целью измероть, зафиксировать, найти применение, но понять природу, направление развития, сущность явления, его будущность.

В этом учебнике Парк представил свою концепцию социальной эволюции (культурного процесса) как продукта взаимодействия природы индивида с оружающей его социальной и естественной средой. Здесь Парк и Берджесс отрицают возможность общей социологической теории прогресса, прокладывающего путь через со циальный конфликт, качественные «скачки» и т.п, допуская это понятие лишь в качестве результата обобщения конкретных практических проблем в определенной области знания, т.е. как прогресс в познании.

Конфликт и консенсус рассматривались в этой концепции как взаимосвязанные и взаимодополняющие стороны единого эволюционного процесса. Таким образом, подчеркивалось естественное происхождение конфликта и закономерность его трансформации в оптимальное состояние консенсуса. Революции, стачки, войны Парк считал «продуктами эволюционного процесса» и «реверберациями в политике индустриальных и экономических депрессий»: «Натуралистическое объяснение революций стремится к описанию этого феномена, предсказывающему не то, что должно случиться, но то, что вероятнее всего случится; не то, что мы должны делать, но то, что мы сможем сделать в этой ситуации».

Нельзя не заметить, что эти идеи эволюционизма Парка берут начало в натурализме Дж. Дьюи, объединяющем движущие силы социального процесса в «единстве морали и человеческой природы и единстве обеих с окружающей средой», подчеркивающем «непрерывность природы человека и общества». Не меньшее значение для социального эволюционизма Парка имеет и его трактовка коллективного поведения, восходящая к Г. Тарду и В. Виндельбанду. Еще в своей диссертации Парк обо сновывал естественность, стихийность процессов коллективного поведения. Он говорил о толпе как о «социальной эпидемии», возникающей в результате ослабления традиционных социальных связей, как о революционной силе в ее стихийно-деструктивном смысле, как о носителе «нового духа». Основная мысль диссертации заключалась в различении двух типов социальных групп: организованных с определенной целью (политические партии) и складывающихся (трансформирующихся) естественно, неосознанно, или, как бы мы сказали, объективно - это так называемые индивидуалистические группы. Толпа и публика (сообщество) - это, по Парку, «индивидуалистические» формы общества, источники «новых социальных групп». Их различие заключается в том, что в толпе преобладает анархия, социальная стихия в ее чистой форме; в публике (сообществе) же индивиды, не утрачивая своего «стихийного» начала, все же контролируются по крайней мере нормами здравого смысла и логики.

Наиболее отличительной в методологическом плане чертой лиссертации Парка, затем и учебника, стала двойственность позиции между социальным реализмом и номинализмом (интеракционизмом). В учебнике исходными посылками выступают вполне «реалистические» представления об объективной природе социальных организаций и институтов. Социальному «атомизму», выводящему существование социальных ортанизаций непосредственно из взаимодействия «атомов-индивидов», Парк противопоставлял непреложность социального контроля групповых норм над повелением (и взаимодействиями) индивидов: «Совесть... - это проявление в индивидуальном сознании коллективного разума и воли группы». Социальный контроль, по Парку, - это прежде всего общность символов, знаков, значений. т.е, средств того же взаимодействия. Формирование социального контроля оказывается зависимым от процессов психического взаимодействия.

Проводя различие между «реализмом» и «номинализмом» (нли социологизмом и психологизмом) в тексте Парка - Берджесса, следует иметь в виду, что эти акценты смещаются от макроуровня (структурного), где они определенно «реалистичны», к микроуровню (функциональному), где в силу вступает формула «общество как взаимодействие», и механизмы формирования и функционирования социальных объектов (групп, организаций и т. п.) трактуются уже вполне интеракционистским образом.

Этот методологический дуализм проявился и в исследовательской программе «Город как социальная лаборатория», основной результат которой - книга Парка, Берджесса и Маккензи «Город: предложения по изучению человеческого поведения в городской сфере» (1925).

Парк постоянно подчеркивал «естественность» (объективность, эволюционность) происхождения и развития городского сообщества, определяя «город как социальный организм»

Этой же теме было посвящено выступление Парка при вступлении в должность президента Американской социологической ассоциации (1925). Основная идея исследовательской программы, (и монографии Парка - Берджесса - Маккензи) - организация эффективного социального контроля над разнообразными процессами, происходящими в городе, который в то же время был бы столь же «естественным», как и традиционные виды социального контроля (семья, клан, племя, соседежая община и т.п.). Чикаго, как и любой другой город, был, по мнению Парка, средоточием социальных процессов и проблем, свойственных современным цивилизованным обществам. При этом Парк постоянно подчеркивал «естественность» (объективность, эволюционность) происхождения и развития городского сообщества, определяя «город как социальный организм». «Несомненно и до сих пор существовала обширная литература по проблемам города, но нигде до сих пор город не рассматривался как явление естественное», - писал Парк.

Он настойчиво проводил во всех написанных им разделах данной работы мысль о том, что, для того, чтобы иметь возможность контролировать городские процессы, конфликты и прочее, необходимо изучить их как «социальные факты», развивающиеся по собственным законам, столь же непреложным и независимым от конкретных человеческих воль и сознаний, как и естественные. Именно в этом смысле следует понимать организмические аналогии Парка (и не сводить его социологию города к натуралистическому редукционизму). Концепция городского развития, по Парку, основывается на трех исходных принципах: социальном атомизме, пространственной мобильности н социальном взаимодействии. Парк неоднократно в этой работе подчеркивает связь социального изменения с пространственными характеристиками процессов коллективного поведения. Город и процесс городского развития наилучшим образом демонстрируют эту взаимосвязь.

Схема городского развития по Парку: рост населения и интенсификация миграции, усиление конкуренции между людьми, разделение труда и формирование социальных институтов.

Схема городского развития, по Парку (во многом напоминающая дюркгеймовскую), связывает воедино эти три основополагающих принципа: рост населения и интенсификация миграции приводят в соприкосновение на одной территории все большие массы людей, что усиливает конкуренцию между ними, которая, в свою очередь, влечет за собой разделение труда (понимаемое Парком как специализация) и формирование социальных институтов. Теперь город предстает в качестве функциональной единицы, состоящей из непосредственных и опосредованных взаимодействий «социальных атомов» - индивидов. «Общество как взаимодействие» - основа целостности сообщества и согласия. В целом же «организация города, характер городской среды и порядок, который в нем устанавливаются, в конечном счете определяются численностью населения, его концентрацией и распределением на территории города».

Культурный процесс как осуществление социального контроля, межкультурное взаимодействие, интенсифицирующееся в городской среде, и его модификации стали особенно актуальными и напряженными на фоне мощной волны иммигрантов, нахлынувшей в Америку в период первой мировой войны. Американское общество столкнулось с фактом обособленности существования многочисленных национальных сообществ (в Чикаго это были немцы. итальянцы, евреи, поляки, литовцы и др.), обострившим проблемы их «американизации», принятия ими новых культурных норм и образцов поведения. Корпорация Карнеги организовала в связи с этим проект «Исследования по американизации», для участия в котором был приглашен и Парк. Его задачей стало изучение иммигрантской прессы на предмет ее лояльности к американским ценностям, включенности в жизнь американского общества: результаты изысканий были представлены в работе «Иммигрантская пресса и ее контроль» (1922).

Обособленность иммигрантских организаций от образцов американской жизни не препятствует американизации, но как раз способствует преодолению новичками этой обособленности.

Многолетний опыт Парка в изучении межрасовых и национальных процессов, несомненно, сказался на результатах этой работы, отличающейся нетривнальностью выводов. Парк обнаружил, что обособленность иммигрантских организаций от образцов американской жизни отнюдь не препятствует американизации, но как раз способствует преодолению (постепенному) новичками этой обособленности. «Интересно, - писал Парк, - что первым шагом в американизации иммигранта является то, что он не становится сразу совершенным американцем. Он просто перестает быть провинциальным иностранцем. Бюртембержец или вестфалец в Америке становится прежде всего немцем, сицилиец или неаполитанец - итальянцем» и т.д.

И здесь Парк прослеживал причины и механизмы группового («корпоративного»), коллективного поведения и обострение группового (национального в данном случае) самосознания вплоть до «атомарного» (индивидуального) уровня. «Стремление иммигранта получить признание в амеоиканском обществе, будучи представителем определенной нации в Америке. - это... одно из характернейших проявлений национального самосознания, и происходит это потому, что он (иммигрант) оказался не способен получить это признание в Америке как личность, поэтому он пытается добиться этого как представитель национальности...».

Таким образом, Парк делал вывод, что обособленность и «на ционализм» иммигрантских организаций и их прессы - не повод для тревоги, ибо она способствует естественной адаптации иммигрантов к новой для них американской среде: сначала адаптация целой группы, затем - отдельного ее представителя. Процесс групповой адаптации представляется Парку как борьба за существование различных языков и культур: «Это борьба культурно изолированных народов за сохранение их культурного наследия и в тоже время стремление посредством наиболее знакомого им (родного) языка получить доступ к общеевропейской и мировой (космополитической) культуре». Пресса - наиважнейшее орудие в этой борьбе.

В 1923г. Парк принял участие в аналогичном исследовании отношений на тихоокеанском побережье. Здесь он провел 9 месяцев, изучая проблемы азиатских иммигрантов, особенно японцев. Методология исследования составила цикл: конкуренция - конфликт - аккомодация - ассимиляция. Результатом этого «напряженного года» стали две статьи - «Наша расовая граница на Тихоокеанском берегу» и «Под масками: психологическое исследование самосознания и расового сознания».

Предпринятые Парком в 1929-1933гг. путешествия по Азии (Япония, Китай, Филиппины, Ява, Индия), на Гавайи и в Южную Африку пополнили его теоретические выводы новым социологическим материалом. Особо Парк выделял здесь общий процесс выхода рас и народов из различного рода изоляции - географической, экономической и культурной. Результатом этого глобального этносоциального процесса на индивидуальном уровне является формирование нового типа личности, характерного для современного развития цивилизации, - маргинальной личности (это новое для социологии понятие получило свое первое теоретическое обоснование в статьях Парка).

Маргинальный человек неизбежно является индивидом с более широким горизонтом, более утонченным интеллектом, более независимыми и рациональными взглядами.

Маргинальная личность, по Парку, - продукт естественного культурного процесса, расширяющегося взаимодействия культур: «Маргинальный человек - это тип личности, который появляется в то время и в том месте, где из конфликта рас и культур начинают появляться новые сообщества, народы, культуры. Судьба обрекает этих людей на существование в двух мирах одновременно: вынуждает их принять в отношении обоих миров роль космополита и чужака. Такой человек неизбежно становится (в сравнении с непосредственно окружающей его культурной средой) индивидом с более широким горизонтом, более утонченным интеллектом, более независимыми и рациональными взглядами. Маргинальный человек - всегда более цивилизованное существо».

Вернувшись из Азии в 1933 г., Парк оставил факультет в Чикагском университете. Между 1934 и 1944г. он преподавал в университетах Чикаго, Мичигана, Фидс-университете, в Гарвардской воскресной школе, в молодежном центре Чикаго, не связывая себя постоянным курсом лекций ни с одним из университетов. В 1936г. он переехал из Чикаго в Нэшвилл, где и жил до последнего дня своей жизни - 7 февраля 1944 г.

Последние годы своей жизни Парк посвятил систематизации своих теоретических разработок (новой редакции учебника, в частности) и определению своего методологического принципа в социологии - социальной экологии. Он планировал написать монографию по социальной экологии совместно со своим учеником Р.Маккензи, к работе над которой они приступили в 1936г. Парк придавал огромное значение этой работе, полагая, что она положит начало новой науке. Однако книга так и не была написана из-за личных недоразумений соавторов.

В 30-е гг. Парк три раза читал курс по социальной экологии, написал шесть статей, из которых «Социальную экологию» (1936) можно считать программной. В ней поставлена основная проблема социльной экологии - «...существует ли, помимо социальной организации, система жизненных функциональных связей между людьми, которая может быть описана как симбиотическая, или экологическая»; кроме того, введены ее фундаментальные понятия - «сеть жизни», «конкуренция», «симбиоз», «долгосрочные биотические н социальные процессы», «биотическая основа общества», «социальное равновесие» и др.

Общество - «глубоко биологический феномен», а процесс социального изменения - как движение от конфликта к согласию.

Итак, исходным пунктом в построении социально-экологической концепции послужило представление об обществе как организме, как о «глубоко биологическом феномене», а процесс социального изменения воспринимался как движение от конфликта к согласию. Таким образом, кроме социального (культурного) уровня общество имеет еще уровень «биотическний», лежащим в основе всего социального развития и в конечном счете определяющий его социальную организацию.

Процесс социальной эволюции от биологического к культурному уровню направляется конкуренцией - движущей силой этого процесса, - принимающей различные формы в ходе эволюции и достигающей на культурном уровне оптимума - «соревновательной кооперации». Именно конкуренция более всего придает сообществу характер организма, формируя его структуру и регулируя последовательность нарушения и восстановления раняовесия в развитии. Социальное изменение подразделяется на ряд последовательных фаз, где каждая фаза - результат предшествующих и воплощение определенной формы конкуренции, вместе с тем и определенной формы социации, исследуемой соответствующей дисциплиной.

Парк выделяет четыре фазы в данном процессе эволюции: экологическую, экономическую, политическую и культурную, одновременно четыре формы конкуренции - борьбу за выживание на биотическом уровне, конфликт, адаптацию и ассимиляцию - в качестве характерных форм социации на каждой стадии эволюции. Территориальный (экологический) порядок - результат пространственного, физического взаимодействия индивидов как «социальных атомов»; экономический порядок - продукт торговли и обмена; политический - предполагает еще более тесные связи и еще большее их разнообразие; на этом уровне конкуренция, будучи осознанной, представляется как конфликт, контроль и регуляция которого осуществляются средствами политики с целью установления социальной солидарности; наконец, наименее формальный и наиболее тесный и разнообразный вид взаимодействия осуществляется на культурном уровне, отличающемся «игом традиции». «Общество налагает на свободную игру экономических и эгоистических сил ограничения политического и морального характера. Но обычаи, конвенции н закон, посредством которых общество контролирует индивидов и самоконтролируется, оказываются в конечном счете продуктом коммуникации».

На этом уровне в силу вступает формула «общество как взаимодействие», возрождающая «социальный атомиз», апеллирующий к «природе человека», к способности рационально действовать. Институты и социальные структуры любого вида могут рассматриваться как результаты коллективного действия. Коммуникация, являясь интегрирующим и социализирующим процессом, делает возможным последовательное и согласованное действие. Именно согласованность действия, а не специфическая структура придает обществу его социальный характер. Согласие, институционализируемое в традиции, моральном законе, привычках и т.п., принимает характер контроля за естественными проявлениями конкуренции, усложняет социальный процесс, но существенно его не меняет; экономический, политический и моральный порядок являются фактически сублимированными формами биотической конкуренции. Сублимирование форм конкуренции происходит, прежде всего, в коммуникации индивидов и зависит от их специфической природы, т.е. способность к коммуникации признается в конечном счете врожденной.

«Общество - глубоко биологический феномен, и его институты не устанавливаются, а вырастают, как деревья».

Процесс эволюции от биотического уровня к культурному, от макроуровня - к микроуровню, от конкуренции - к коммуникации представляется в следующем виде: «Общество - глубоко биологический феномен, и его институты не устанавливаются, а вырастают, как деревья. Общество - это нечто, что не может быть разъято, а потом вновь собрано. Это не артефакт. У него есть, как у дерева, принцип его существования... внутри него, а не вовне, как у машины. Более того, природа человеческих отношений и общества такова, что мы должны представлять себе общество как состоящее из индивидов, несомненно, но индивидов, объединенных не просто рациональными целями, не законами, конституциями и контрактами, но чувствами и привязанностями, инкорпорированными в привычки людей, а также в структуры общества. Само существование законов, обычаев, традиций, которые обеспечивают постоянство и солидарность социальной структуры, основывается в конечном счете на том факте, что люди обладают воображением, позволяющим им... воспринимать чужие мысли н чувства и делать их... в некоторой степени своими. Существование общества зависит... от существования совокупности традиций, чувств, верований, личных привязанностей, которые могут быть им понятны, но не являются рациональными... в том смысле, в каком рациональна машина».

«Социальные силы» интересуют Парка не в качестве специфического психологического аспекта «социального атома», но как сублимированная форма естественной силы - конкуренции, тем самым он подчеркивает основополагающее значение естественной человеческой природы в процессе коллективного поведения. «Мы вынуждены признать, что существуют различные типы и уровни поведения, представленные в человеческом организме, - пишет Парк. - Человек - наследник всех видов, предшествовавших ему в биологических сериях. Результат заключается в том, что наиболее развитые формы человеческого поведения настолько тесно переплетены с самыми элементарными, что трудно четко обозначить разницу между ними».

Развитие и социализация «человеческой природы» происходит в том же континууме между биологическим и социальным уровнями. На макроуровне несублимированным проявлением биотической конкуренции выступает экологическая (пространственная) организация населения и институтов. Носителями экологического качества социума являются обладающие той же структурой биотического и социального уровней «социальные атомы», наделенные «человеческой природой»; обусловленная их биотической природой «конкурентоспособность» проявляется прежде всего в их физическом, пространственном взаимодействии - в миграции, свободе передвижения. Именно в передвижении развивается тот особый тип организации, который называется «социальным». Социальный организм состоит прежде всего из индивидов, способных к передвижению».

«Социальный организм состоит прежде всего из индивидов, способных к передвижению».

Миграция как коллективное поведение обладающих биотической природой индивидов образует экологическую структуру на макроуровне, которая и является предметом исследования социальной экологии. Надстраивающаяся на этом основании иерархия - экономический, политический, социальный и, наконец, культурный (моральный) порядок - изучаются соответственно экономикой, социологией и антропологией. На высших уровнях иерархии конкуренция не устраняется, но контролируется («Общество везде организация контроля»); источником и конкурентных процессов, и обеспечения контроля оказывается опять же отдельный индивид, благодаря своей социально-биотической организации.

«Мы неизбежно ведем двойное существование, - пишет Парк, стремясь жить в соответствии с ролью, которую мы приняли или которую общество нам навязало, мы оказываемся в постоянном конфликте с самими собой. Вместо того чтобы вести себя просто и естественно, как ребенок, в соответствии с каждым природным импульсом, мы стремимся приспосабливаться к принятым моделям и воспринимать себя соответственно с тем или иным социально принятым образцом. Пытаясь конформировать, мы сдерживаем наши непосредственные и спонтанные импульсы и действуем не так, как склонны действовать, но как это представляется согласным со случаем (обстоятельствами)».

Вместо того чтобы вести себя просто и естественно, в соответствии с каждым природным импульсом, мы стремимся приспосабливаться к принятым моделям и воспринимать себя соответственно с тем или иным социально принятым образцом.

В итоге основой разнообразия, тесноты социальных связей, консенсуса, социальной аккомодации является свобода передвижения, а иерархия степеней свободы индивида выстраивается в порядке убывания от экологического порядка к культурному: «Индивиды более свободны на экономическом уровне, чем на политическом, и на политическом более свободны, чем на моральном». Соотнесение личной свободы со свободой передвижения как с изначальным (биотическим) и основополагающим фактором представляет в концепции Парка нечто вроде культурно-антропологической экологии (в отличие от социальной экологии на макроуровне). Центральным понятием этой экологии выступает «свобода», которая наряду с «размерами», «сложностью», «скоростью» и «механизмом» является одной из характеристик современного общества. При этом «свобода» имеет неcколько измерений соответственно различным уровням интеграции современного общества .

Во-первых, наиболее фундаментальная - это свобода, необходимая для существования любой формы жизни, превосходящей растительную, «свобода передвижения», позволяющая «осваивать, и видеть мир»; во-вторых, «свобода конкуренции за место в общей экономике»; в-третьих, свобода конкуренции «за место и статус в социальной иерархии», т.е. политическая свобода; наконец, и «свобода самовыражения», где основным ее ограничителем являются традиции и моральные нормы.

Таким образом, в основе всего многообразия свободного проявления личности полагается освобождение от локалистских традиций: «До тех пор, пока человек привязан к земле... пока ностальгия и обыденная тоска по дому владеет им и возвращает его к хорошо знакомым местам, он никогда вполне не осознает другого характерного для человека стремления - передвигаться свободно и беспрепятственно по поверхности мирского и жить, по добно чистому духу, в своем сознании и воображении». В этом смысле даже разум можно воспринимать как «процесс, посредством которого определяется направление будущего движения, локализация в воображении искомой цели». В соответствии с этим представлением о личной свободе наиболее свободный тип личности - маргинальный человек, не связанный полностью ни с одним набором традиций, моральных норм, ни с одной культурой.

В результате, поскольку общество представляет собой совокупность нравов, обычаев, «согласия», то и социальные изменения связаны прежде всего с изменениями моральных норм, индивидуальных установок, основывающихся на «человеческой природе». «Изменение установок индивидов в сообществе - своего рода барометр, указывающий на изменения, которые могут в настоящем произойти в институтах и привычках». Социальный реформизм, таким образом, представляется, скорее, делом культурной антропологии, нежели социологии, поскольку связан с эволюционным преобразованием человеческой природы и индивидуальных установок, а затем уже и социальных институтов; эволюционность же развития продиктована биотическим основанием этого процесса.

В соответствии с эволюционным реформизмом Парка «свободные общества... растут; они не планируются»

«Общество и существующий моральный порядок настолько прочно установлены в традиции, обычае и личных пристрастиях индивидов, что они не могут быть внезапно, директивным или законодательным образом отменены... Большинство наших социальных институтов были, вполне определенно, не спланированы, но созданы непрерывными сериями реформ и преобразовамни». В соответствии с эволюционным реформизмом Парка «свободные общества... растут; они не планируются».

Эволюционно-реформистский подход к теории социальнаго изменения (социально-экологической теории) определил как широкую теоретическую ориентацию, стремящуюся соединить «социальный атомизм», интеракционизм и эволюционизм, холизм и индиаидуализм, представить социальное изменение как серию проблем, стоящих перед отдельными «актерами» (эмпиризм), так и двойственность эпистемиологии социально-экологической теории. Здесь Парк, как и Дьюи, пытается объединить эпистемиологические полюсы «номинализма» и «реализма».

Колебания между ними были характерны в то время не только для Парка и его школы, но и для других социальных факультетов в Чикаго, где уже наметился, с одной стороны, значительный крен к интеракционизму и социальному номинализму (Смолл, Томас, Элвуд, Блумер), с другой - попытки соединить интеракционизм с социальным реализмом (Фэрис, Боденхафер, Хьюз, Мид). Эти противоречия отразились и в учебнике Парка - Берджесса. Основой, на которой стало возможно соединение этих противоположностей, стал универсальный натурализм парковской теории. который Г. Блумер считал «одной из важнейших заслуг Парка», позволившей Блумеру сраэнивать эту теорию по ее фундаментальности с дарвиновской.

Дальнейшая судьба «классической» социально-экологической теории Парка связана с именами его учеников - Р. Маккензи и Л. Вирта, которые, стремясь избавить «классическую» концепцию от эклектики, акцентировали пространственный аспект в характеристике среды, асоциальная экология теперь стала восприниматься как наука о наиболее общих формах проявления социальных процессов - пространственно-временном измерении социального; содержательная сторона экологического процесса, представленная парковской социальной экологией, уступила место формальнометодологической.

Однако с середины 30-х гг. и впоследствии критика формалистической интерпретации социальной экологии и обращение к содержательной стороне этой теории не придают уже основополагающего значения эволюционному процессу, связывающему биотический и социальный уровни и объясняющему генезис социального, как это было у Парка. Теперь «неоортодоксов» социальной экологии (среди которых - А. Хоули, О. Дункан, Л. Шпоре) более интересует структура процесса, имеющего результатом социальную организацию. «Сообщество» воспринимается уже не столько как «глубоко биологический феномен», организм и носитель субсоциальных сил, сколько как функциональная единица, способная к взаимодействию со средой, в ходе которого и складывается ее основная социальная характеристика - социальная организация. Социальный атомизм парковской схемы замещается «организационным» функционализмом; внимание сосредоточивается более на процессе функционирования социальной организации, нежели на движущих силах и причинах этого процесса или пространственных формах его проявления.

«Теория экологического комплекса», разработанная О. Лунканом и Л.Шноре, предложила описание этого процесса. В комплексе выделены те же компоненты, что и в статье Парка (1936); население, или популяция, - Р, среда - Д, технология в ее расширенной трактовке, включающей не только овеществленные средства взаимодействия со средой, но и культуру в целом - Т и организацию - О. Но если Парка в процессе взаимодействия этих компонентов интересует «движение населения н артефактов» к биотическому и социальному равновесию во времени и пространстве, то Дункан и Шпоре интересуются функционированием одного только центрального фактора в экологическом «комплексе» - социальной организации, считая ее «как коллективную адаптацию популяции к среде» предметом социальной экологии.

Однако социально-экологический подход (на фоне других теоретических конструкций), используя аналогии из экологии животных и растений, правда, в меньшей мере, чем парковская социальная экология, прибегает к понятию «человеческой природы», по-прежнему сохраняя эволюционистскую, натуралистическую направленность. Отвергая такой непозволительный для современной социологической теории «психологизм», «экологический комплекс» остался все же средством описания, нежели объяснения «взаимосвязей социально-экологического процесса», понятие «среды» здесь фактически лишено качественной определенности.

Восстановление качественной специфики природной среды (взаимодействию с которой общество обязано своей биотической основой) поставлено во главу угла современной «инвайронментальной социологией». (У. Кэттон, Р.Данлеп, Л. Милбрет и др.). Это позволило расширить описательные возможности социально-экологического подхода за счет снятия антиредукционистских запретов. «Новая инвайронментальная парадигма» пытается восстановить нарушенную гармонию социального и биотического, пространственной и субстратной функции физической среды, ставит перед собой задачу не заменить, но дополнить в уже известном «экологическом комплексе» социальную среду физической в ее социологической интерпретации, вводя такие понятия, как, например, «несимволическое взаимодействие», «несущая способность среды», «синхронная и диахронная конкуренция» и др. Отличительной чертой «новой парадигмы» в сравнении с «классическим» образцом экологического подхода Чикагской школы и затем структурно-функционального «экологического комплекса» ялляется распределение между средовым (субстратным) и социальным уровнем этой биосоциальной природы. Так, у Парка базисный (биотический) уровень оказывает определяющее воздействие на развитие культурной надстройки (социального уровня), а куль турный является сдерживающим, ограничивающим стихийность н произвол биотического взаимодействия, «социальную эпидемию» коллективного поведения (борьбу за существование, доминирование и проч.). У инвайронменталистов же биотический (сремувой) уровень, являясь основным условием существования общества, налагает ограничения на развитие социального, теряющего свою относительную самостоятельность от лежащего в его основе биотического уровня в условиях экологического кризиса, тем самым «смягчающего» произвол социума в природной среде.

Когда же «новая экологическая парадигма» в такой трактовке доводит в перспективе эти ограничения (пределы) до критического состояния «несущей способности среды» и привлекает для объяснения реакции на этот кризис социального процесса теории коллективного поведения, оказывается, что биотический уровень может не только сдерживать, но и «развязывать» социальную стихию. По существу, здесь заново ставится вопрос о характере объективности (или псевдообъективности) социальных закономерностей в отличие от объективности природных закономерностей.